Хозяйство карел исторически сложилось как комплексное, т.е. помимо древнейших занятий – охоты, рыболовства и собирательства – они занимались животноводством, домашними промыслами и ремёслами, отхожими промыслами (лесоразработками, извозом, коробейничеством) и пр.
Каждый карел считал себя и земледельцем, но пригодных для обработки земель было очень мало. Основную их часть составляли болота, леса, озёра. “Всюду камни, камни, а земли немного”, – писал поэт А. Титов. Тяжким на такой земле был труд карела-хлебопашца, которому приходилось отвоевывать у лесов и болот каждый клочок земли под пашню и сенокос. Да и климатические условия также были малоблагоприятны для земледелия. Вплоть до XX века карелы-ливвики занимались подсечным земледелием (kaski). Разработка подсеки требовала больших усилий – всем членам семьи хватало работы, тяжёлой, изнурительной, о чём говорят карельские пословицы: “Kaskes on kaikil ruattu” – “На подсеке всем хватит работы”, “Leipã še leikin lyopi, ennen kuin eteh šuopi” – “Перед хлебом попляшешь, прежде чем на стол положишь”. Под ниву (пал) выбирали возвышенное место, преимущественно заросшее лиственным лесом, в начале лета вырубали топором и косарями деревья и кустарник, складывали их в кучи, а через год сжигали. Во избежание распространения пожара вокруг участка выкапывали неглубокий ров. Золу равномерно распределяли по участку. Вокруг участка делали пряслообразную трёхжердевую изгородь, чтобы скот не потравил посевы. Карелы сеяли овес, пшеницу, ячмень и рожь. В больших количествах выращивались репа, редька, лук, горох. Только Олонецким карелам была известна капуста. Сеяли карелы вручную. Были несложные традиционные орудия труда: соха (adra), борона-суковатка (astue), серп (širpi), да коса-горбуша (stoikku) и мотыги.
Но тяжелый труд часто не оправдывал ожиданий земледельца.
Издревле карелы-ливвики занимались и животноводством: держали коров (lehma), лошадей (hebo), овец (lammas) и кур (kana), свиней (počči) держали лишь не многие карелы-ливвики, причем мясо в пищу не употребляли, а использовали лишь щитину, которая шла на изготовление щеток для чесания льна. Скот держали для получения не только продуктов питания, но и ценнейшего органического удобрения – навоза.
В целях сохранения стада карелы-ливвики соблюдали различные запреты, верили в приметы, например, соблюдали обычай обрядового выгона скота в день Егория (23 апреля) – покровителя скота. По утру в этот день хозяйка трижды обходила дом с колоколом, затем надевала колокол корове, скот выводила так, чтобы животные переступали через кочергу, и произносила специальный заговор. Все это, якобы, оберегало скот от всего дурного (“В краю Калевалы, с. 28)
“Святой Егорий – кормилец!
Впусти коров в лес,
Зверей привяжи железной сбруей,
Медными обручами”
Некоторые запреты, связанные со скотом, сохранились у карелов-ливвиков и по сей день: например после заката солнца молоко не продают. Входя в дом после дойки, хозяйка здоровается с присутствующими только после того, как вымоет руки. Когда утром хозяйки гонят скот в лес, никогда не здороваются со встречными.
Испокон веков большим подспорьем в хозяйстве карелов-ливвиков была охота, и особенно рыболовство (kalastandu).
Орудия охоты и рыбной ловли самые разнообразные. Рыболовные снасти можно подразделить: на удильные – удочки (onget); на ударные – остроги (azraini); на волоковые – невода (nuotta); самое распространенное орудие лова – рыболовная сеть (verkko) – имелась в каждой семье. Её вязали из конопляных нитей, как правило, мужчины. К началу рыболовного и охотничьего сезона карелы тщательно готовились, используя передаваемый из поколения в поколение опыт предков.
Каждая карельская семья имела свои излюбленные места для ловли рыбы.
Для карела важным считался, по древней традиции, первый весенний улов рыбы; от того, каким он будет, зависел, якобы, успех всего сезона.
Удачен ли будет рыболовный сезон, предсказывали и по погоде, но в определенные дни (Масленица и Пасха).
– Если в этот день дул северный ветер, – значит, удачи не жди.
– Северный ветер и не полная луна считались крайне неблагоприятными и для изготовления рыболовных снастей.
– Еще зимой по разным приметам определяли, когда и какая рыба пойдет на нерест. Считалось, что плотва начнет нереститься в такую же погоду, какая пришлась на Масленицу; щука – когда поет дрозд, а лещ – при первом куковании кукушки и цветением можжевельника (места, наиболее или наименее богатые рыбой, получали соответствующие названия “kalatoilambi, kalatautti”.)
Из рыб особо почитаются карелами-ливвиками щука и налим.
Щучью челюсть и сейчас можно увидеть при входе в дом карела, она выполняет, как и прежде, роль оберега.
Удилища для удочки делали из любого дерева, однако считали, что лучше рыба ловится на рябиновое, черемуховое и березовое, а ольховое и можжевеловое – наоборот, отпугивает рыбу.
Одной из древнейших занятий карелов-ливвиков – добыча лесного зверя и дичи (“mečastus”). Каждая карельская семья имела свою территорию для охоты, которая передавалась по наследству.
На дичь и мелкого пушного зверя ставили силки (anžat), каждый охотник ставил по 300-400 силков и держал их до наступления зимы.
На белку, куницу, рысь, лисицу и медведя карелы-ливвики охотились с собакой. Зверя били из ружья “малопульки” (piššali). Карельские стрелки отличались большой меткостью; тот, кто делал один промах из 10 выстрелов, считался весьма посредственным стрелком. “Малопульки” делались чаще всего самими крестьянами. Не случайно в Олонецкой губернии о таких ружьях сложилась поговорка: “Ствол от Щукина, ложе с Лыкина, замок с Казани, курок с Рязани, а забойник (шомпол) дядя из полена сделал”. Для охоты на крупного зверя использовали различного рода ловушки: капканы, ямы, самострелы и рогатины. Мясо употребляли в свежем виде. Шкуры шли на продажу, на изготовление обуви, одежды.
С охотой, как и с рыболовством, у карелов связано много различных поверий, примет и заговоров. Связаны они с верой в лесовика, нечистую силу (mečahhini), которых старались задобрить, не разгневать каким-то неосторожным словом или действием.
“Зверь – хитер”, – говорили они.
“Кто не знает слова, то и из ружья зверя не убьет, к тому он и в капкан не пойдет. Главная сила – нужно знать слово”.
Слабо развитое сельское хозяйство не могло прокормить семью карела, люди вынуждены были искать дополнительные заработки.
В поисках дополнительных средств карелы-ливвики отправлялись на различные отхожие промыслы.
Основной доход карельский крестьянин получал на лесных промыслах (“meččatuoo”), занимался рубкой, сплавом леса, заготовкой дров, работая на лесопильных заводах. Первые частные лесозаводы возникли в начале XVIII века в районе города Олонца, однако лесорубы-карелы рубили лес топором вплоть до начала XX века. Вырубленный лес вывозили на санях волоком. Жили лесорубы во временных лесных избушках по 10-15 человек. Спали на нарах, устланных хвойными лапами. Как говаривали старики: “бок под себя, бок сверху, руки вместо подушки”. Несмотря на тяжёлые условия труда и быта, лесной промысел давал крестьянам возможность заработка, чтобы расплатиться с налогами, а также купить необходимые товары, и, прежде всего хлеб.
Отходничество широкое распространение получило с XVIII века. Карелы, имеющие профессии столяра, кузнеца, сапожника, плотника, каменотеса, уходили на заработки далеко за пределы Карелии.
В прошлом у карелов-ливвиков были широко распространены ремесла и домашние промыслы: добыча руды, кузнечное дело, курение смолы. Карельские кузнецы из добытой и выплавленной руды изготовляли различные предметы: топоры, сверла, сошники, ножи, серпы и ружья. (Видлицкий чугунно-плавильный завод – XIX век), которые очень ценились и пользовались спросом на российском рынке. Занимались карелы курением смолы, которая применялась не только в хозяйстве, но и в народной медицине; заготовкой ивовой коры для кожевенного производства.
В ряде деревень южной Карелии было развито смолокурение, жители их гнали смолу, деготь.
Наиболее распространенными видами бытового искусства у карелов-ливвиков была вышивка, узорное ткачество, вязание, художественная обработка бересты и дерева. Из льняных нитей ткали полотна, холсты, которые шли на женские и мужские рубахи, полотенца, скатерти, салфетки, подзоры к кровати. Из конопляных нитей вязали сети и невода, ткали мешковину, грубый холст, половики. Также обращались мастерицы к геометрическим фигурам, которые, по древним представлениям карел оберегали “от порчи”. Декоративные предметы быта чаще всего украшались вышивками изображением зверей и птиц, деревьев.
Пряли карелки на ручных прялках (kuožali), которые украшались резьбой и росписями. Карельские прялки имеют свою, отличную от русских лопатообразных прялок форм, напоминающую весло. Форма эта неславянская. Она сохранилась до наших дней у народов финоугорской языковой семьи. К ткачеству, вышивке и вязанию карелок приучали с детства. Девочка рано начинала готовить себе приданое, чтобы к свадьбе приготовить множество подарков для будущей родни – полотенец, платков, рубах, подзоров: На примитивных ткацких станках изготовляли гладкие полотна. У карел-ливвиков получило широкое распространение изготовление красочных лоскутных одеял. Повсеместно в убранстве дома использовались тканые половики (дорожки). Изготовляли чулки (sukat), носки (noska), рукавицы (alažet).
Занимались карелы-ливвики изготовлением жемчужных изделий. Жемчужные раковины добывались, в частности, в реке Мегрега и Олонка. Жемчугом украшали свадебные девичьи головные уборы (povoinikka), состоящие из подзора, поднизи и широкой ленты (žemčugat).
Для изготовления различных предметов быта с глубокой древности использовалось карелами-ливвиками береста. Ею устилали ямы для хранения рыбы, покрывали крыши домов, её подкладывали под оконные коробки, чтобы предохранить гниение брёвен; из неё плели лапти; обтягивали берестяной лентой треснувшие кувшины и горшки; кусочек бересты сапожник подкладывал под подошву сапога, чтобы он не пропускал воду и для “скрипу”.
Каждый карел умел сплести из неё кошель, корзину, солонки, короба для сыпучих продуктов и молока, лапти и ножны, скрутить верёвку или сделать рукомойник.
Такой вид промысла, как соломоплетение (kãžiaštie) возник в некоторых деревнях Олонецкого уезда в конце XIX века. Зачинателем этого промысла считают крестьянина из д. Мегрега – Михаила Васильевича Соколова. Плетением из ржаной соломы занимались, в основном, женщины и подростки. Изделия из соломы (шляпы, сумки, туфли, сапоги) продавались как на местных рынках, так и в Петербурге, Одессе и за границей. Олонецкие соломенные изделия, изготовленные карелкой Матрёной Комиссаровой, на Всемирной парижской выставке 1900 года были удостоены серебряной медали.
Исконно традиционным занятием в карельской среде было ремесло деревообработки. Карельские плотники, судя по таможенным книгам XVI века, славились как искусные мастера по дереву далеко за пределами своего края, благодаря многообразию техники, приёмов и форм украшения, которые свидетельствуют о давних традициях. В этих книгах описаны жилые постройки – “хоромы”, украшенные резьбой и росписью, “стаканы корельчатые”, рюмки, ложки, стоины , братины , блюда и ставцы , вывозимые на продажу из деревень низовья реки Олонки.
Каждый карел считал себя и земледельцем, но пригодных для обработки земель было очень мало. Основную их часть составляли болота, леса, озёра. “Всюду камни, камни, а земли немного”, – писал поэт А. Титов. Тяжким на такой земле был труд карела-хлебопашца, которому приходилось отвоевывать у лесов и болот каждый клочок земли под пашню и сенокос. Да и климатические условия также были малоблагоприятны для земледелия. Вплоть до XX века карелы-ливвики занимались подсечным земледелием (kaski). Разработка подсеки требовала больших усилий – всем членам семьи хватало работы, тяжёлой, изнурительной, о чём говорят карельские пословицы: “Kaskes on kaikil ruattu” – “На подсеке всем хватит работы”, “Leipã še leikin lyopi, ennen kuin eteh šuopi” – “Перед хлебом попляшешь, прежде чем на стол положишь”. Под ниву (пал) выбирали возвышенное место, преимущественно заросшее лиственным лесом, в начале лета вырубали топором и косарями деревья и кустарник, складывали их в кучи, а через год сжигали. Во избежание распространения пожара вокруг участка выкапывали неглубокий ров. Золу равномерно распределяли по участку. Вокруг участка делали пряслообразную трёхжердевую изгородь, чтобы скот не потравил посевы. Карелы сеяли овес, пшеницу, ячмень и рожь. В больших количествах выращивались репа, редька, лук, горох. Только Олонецким карелам была известна капуста. Сеяли карелы вручную. Были несложные традиционные орудия труда: соха (adra), борона-суковатка (astue), серп (širpi), да коса-горбуша (stoikku) и мотыги.
Но тяжелый труд часто не оправдывал ожиданий земледельца.
Издревле карелы-ливвики занимались и животноводством: держали коров (lehma), лошадей (hebo), овец (lammas) и кур (kana), свиней (počči) держали лишь не многие карелы-ливвики, причем мясо в пищу не употребляли, а использовали лишь щитину, которая шла на изготовление щеток для чесания льна. Скот держали для получения не только продуктов питания, но и ценнейшего органического удобрения – навоза.
В целях сохранения стада карелы-ливвики соблюдали различные запреты, верили в приметы, например, соблюдали обычай обрядового выгона скота в день Егория (23 апреля) – покровителя скота. По утру в этот день хозяйка трижды обходила дом с колоколом, затем надевала колокол корове, скот выводила так, чтобы животные переступали через кочергу, и произносила специальный заговор. Все это, якобы, оберегало скот от всего дурного (“В краю Калевалы, с. 28)
“Святой Егорий – кормилец!
Впусти коров в лес,
Зверей привяжи железной сбруей,
Медными обручами”
Некоторые запреты, связанные со скотом, сохранились у карелов-ливвиков и по сей день: например после заката солнца молоко не продают. Входя в дом после дойки, хозяйка здоровается с присутствующими только после того, как вымоет руки. Когда утром хозяйки гонят скот в лес, никогда не здороваются со встречными.
Испокон веков большим подспорьем в хозяйстве карелов-ливвиков была охота, и особенно рыболовство (kalastandu).
Орудия охоты и рыбной ловли самые разнообразные. Рыболовные снасти можно подразделить: на удильные – удочки (onget); на ударные – остроги (azraini); на волоковые – невода (nuotta); самое распространенное орудие лова – рыболовная сеть (verkko) – имелась в каждой семье. Её вязали из конопляных нитей, как правило, мужчины. К началу рыболовного и охотничьего сезона карелы тщательно готовились, используя передаваемый из поколения в поколение опыт предков.
Каждая карельская семья имела свои излюбленные места для ловли рыбы.
Для карела важным считался, по древней традиции, первый весенний улов рыбы; от того, каким он будет, зависел, якобы, успех всего сезона.
Удачен ли будет рыболовный сезон, предсказывали и по погоде, но в определенные дни (Масленица и Пасха).
– Если в этот день дул северный ветер, – значит, удачи не жди.
– Северный ветер и не полная луна считались крайне неблагоприятными и для изготовления рыболовных снастей.
– Еще зимой по разным приметам определяли, когда и какая рыба пойдет на нерест. Считалось, что плотва начнет нереститься в такую же погоду, какая пришлась на Масленицу; щука – когда поет дрозд, а лещ – при первом куковании кукушки и цветением можжевельника (места, наиболее или наименее богатые рыбой, получали соответствующие названия “kalatoilambi, kalatautti”.)
Из рыб особо почитаются карелами-ливвиками щука и налим.
Щучью челюсть и сейчас можно увидеть при входе в дом карела, она выполняет, как и прежде, роль оберега.
Удилища для удочки делали из любого дерева, однако считали, что лучше рыба ловится на рябиновое, черемуховое и березовое, а ольховое и можжевеловое – наоборот, отпугивает рыбу.
Одной из древнейших занятий карелов-ливвиков – добыча лесного зверя и дичи (“mečastus”). Каждая карельская семья имела свою территорию для охоты, которая передавалась по наследству.
На дичь и мелкого пушного зверя ставили силки (anžat), каждый охотник ставил по 300-400 силков и держал их до наступления зимы.
На белку, куницу, рысь, лисицу и медведя карелы-ливвики охотились с собакой. Зверя били из ружья “малопульки” (piššali). Карельские стрелки отличались большой меткостью; тот, кто делал один промах из 10 выстрелов, считался весьма посредственным стрелком. “Малопульки” делались чаще всего самими крестьянами. Не случайно в Олонецкой губернии о таких ружьях сложилась поговорка: “Ствол от Щукина, ложе с Лыкина, замок с Казани, курок с Рязани, а забойник (шомпол) дядя из полена сделал”. Для охоты на крупного зверя использовали различного рода ловушки: капканы, ямы, самострелы и рогатины. Мясо употребляли в свежем виде. Шкуры шли на продажу, на изготовление обуви, одежды.
С охотой, как и с рыболовством, у карелов связано много различных поверий, примет и заговоров. Связаны они с верой в лесовика, нечистую силу (mečahhini), которых старались задобрить, не разгневать каким-то неосторожным словом или действием.
“Зверь – хитер”, – говорили они.
“Кто не знает слова, то и из ружья зверя не убьет, к тому он и в капкан не пойдет. Главная сила – нужно знать слово”.
Слабо развитое сельское хозяйство не могло прокормить семью карела, люди вынуждены были искать дополнительные заработки.
В поисках дополнительных средств карелы-ливвики отправлялись на различные отхожие промыслы.
Основной доход карельский крестьянин получал на лесных промыслах (“meččatuoo”), занимался рубкой, сплавом леса, заготовкой дров, работая на лесопильных заводах. Первые частные лесозаводы возникли в начале XVIII века в районе города Олонца, однако лесорубы-карелы рубили лес топором вплоть до начала XX века. Вырубленный лес вывозили на санях волоком. Жили лесорубы во временных лесных избушках по 10-15 человек. Спали на нарах, устланных хвойными лапами. Как говаривали старики: “бок под себя, бок сверху, руки вместо подушки”. Несмотря на тяжёлые условия труда и быта, лесной промысел давал крестьянам возможность заработка, чтобы расплатиться с налогами, а также купить необходимые товары, и, прежде всего хлеб.
Отходничество широкое распространение получило с XVIII века. Карелы, имеющие профессии столяра, кузнеца, сапожника, плотника, каменотеса, уходили на заработки далеко за пределы Карелии.
В прошлом у карелов-ливвиков были широко распространены ремесла и домашние промыслы: добыча руды, кузнечное дело, курение смолы. Карельские кузнецы из добытой и выплавленной руды изготовляли различные предметы: топоры, сверла, сошники, ножи, серпы и ружья. (Видлицкий чугунно-плавильный завод – XIX век), которые очень ценились и пользовались спросом на российском рынке. Занимались карелы курением смолы, которая применялась не только в хозяйстве, но и в народной медицине; заготовкой ивовой коры для кожевенного производства.
В ряде деревень южной Карелии было развито смолокурение, жители их гнали смолу, деготь.
Наиболее распространенными видами бытового искусства у карелов-ливвиков была вышивка, узорное ткачество, вязание, художественная обработка бересты и дерева. Из льняных нитей ткали полотна, холсты, которые шли на женские и мужские рубахи, полотенца, скатерти, салфетки, подзоры к кровати. Из конопляных нитей вязали сети и невода, ткали мешковину, грубый холст, половики. Также обращались мастерицы к геометрическим фигурам, которые, по древним представлениям карел оберегали “от порчи”. Декоративные предметы быта чаще всего украшались вышивками изображением зверей и птиц, деревьев.
Пряли карелки на ручных прялках (kuožali), которые украшались резьбой и росписями. Карельские прялки имеют свою, отличную от русских лопатообразных прялок форм, напоминающую весло. Форма эта неславянская. Она сохранилась до наших дней у народов финоугорской языковой семьи. К ткачеству, вышивке и вязанию карелок приучали с детства. Девочка рано начинала готовить себе приданое, чтобы к свадьбе приготовить множество подарков для будущей родни – полотенец, платков, рубах, подзоров: На примитивных ткацких станках изготовляли гладкие полотна. У карел-ливвиков получило широкое распространение изготовление красочных лоскутных одеял. Повсеместно в убранстве дома использовались тканые половики (дорожки). Изготовляли чулки (sukat), носки (noska), рукавицы (alažet).
Занимались карелы-ливвики изготовлением жемчужных изделий. Жемчужные раковины добывались, в частности, в реке Мегрега и Олонка. Жемчугом украшали свадебные девичьи головные уборы (povoinikka), состоящие из подзора, поднизи и широкой ленты (žemčugat).
Для изготовления различных предметов быта с глубокой древности использовалось карелами-ливвиками береста. Ею устилали ямы для хранения рыбы, покрывали крыши домов, её подкладывали под оконные коробки, чтобы предохранить гниение брёвен; из неё плели лапти; обтягивали берестяной лентой треснувшие кувшины и горшки; кусочек бересты сапожник подкладывал под подошву сапога, чтобы он не пропускал воду и для “скрипу”.
Каждый карел умел сплести из неё кошель, корзину, солонки, короба для сыпучих продуктов и молока, лапти и ножны, скрутить верёвку или сделать рукомойник.
Такой вид промысла, как соломоплетение (kãžiaštie) возник в некоторых деревнях Олонецкого уезда в конце XIX века. Зачинателем этого промысла считают крестьянина из д. Мегрега – Михаила Васильевича Соколова. Плетением из ржаной соломы занимались, в основном, женщины и подростки. Изделия из соломы (шляпы, сумки, туфли, сапоги) продавались как на местных рынках, так и в Петербурге, Одессе и за границей. Олонецкие соломенные изделия, изготовленные карелкой Матрёной Комиссаровой, на Всемирной парижской выставке 1900 года были удостоены серебряной медали.
Исконно традиционным занятием в карельской среде было ремесло деревообработки. Карельские плотники, судя по таможенным книгам XVI века, славились как искусные мастера по дереву далеко за пределами своего края, благодаря многообразию техники, приёмов и форм украшения, которые свидетельствуют о давних традициях. В этих книгах описаны жилые постройки – “хоромы”, украшенные резьбой и росписью, “стаканы корельчатые”, рюмки, ложки, стоины , братины , блюда и ставцы , вывозимые на продажу из деревень низовья реки Олонки.