…Публикации Б. Золотова сопровождались его закрытыми служебными письмами, по сути, доносами, отправленными главному редактору «Правды» Льву Мехлису, где собкор гораздо жёстче и откровеннее требовал «большевистского оздоровления» всего руководящего звена Карелии. Интересно, что наряду с арестованными той же осенью председателем КарЦИКа Николаем Архиповым и секретарём обкома Никольским, в доносах стукача Золотова «политически сомнительными личностями» весьма настойчиво назывались зав. ОРПО обкома Михаил Леонинок, зав. отделом агитации и пропаганды Ян Миляйс, начальник УНКВД Карл Тенисон (оба латыши) и зам. наркома Александр Солоницын. Все они продолжали работать на своих местах ещё более полугода: Тенисона арестовали в феврале 1938 г., остальных в июне. Леонинок был членом тройки на одиннадцатом–пятнадцатом заседаниях после ареста Никольского. Копии писем Золотова были пересланы Мехлесом Сталину и Ежову.

В сентябре на пленуме выступил председатель тройки, на­чальник НКВД Тенисон, который информировал собравшихся об операции по ликви­дации в Карелии «организации контрреволюционных буржуазных националистов». Организация эта, по словам Тенисона, была одной из самых разветвлённых и су­ществовала с 1920 г., с момента приезда в республику Гюллинга, Мяки и Форстена. Якобы именно они стали создателями «националистического центра», позднее в не­го вошёл Ровио, с приездом которого расстановка сил в республике целиком оказалась в руках националистов. Гюллинг и Ровио добивались расширения вербовки иностранцев, настаивали, чтобы перебежчикам, находившимся в ссылке и лагерях, было дано разрешение на переезд в Карелию. По их призыву в республику хлынули американские финны, которые неплохо жили и за океаном, а здесь соглашались рабо­тать простыми рабочими, устраивая через своих жён легальную связь с заграницей.

 

Главной задачей «цент­ра» являлось присоединение Карелии к Финляндии, для чего в различных местах создавались опорные базы, где сосредоточивались антисоветские элементы, финперебежчики и американские финны (Кондопожский бумкомбинат, Петрозаводская лыжная фабрика, Матросы, Вилга). Главной опорной базой была Кондопога, всего же повстанческие организации вскрыты в одиннадцати районах Карелии, помимо пограничных — в Пудоже и Заонежье. Основным ядром на случай вооружённого восстания должна была стать Карельская Егерская бригада, кроме того, в отдельных местах создавались специальные военизированные отряды. Центральный отряд находился в Петровском районе и должен был «в момент военных действий захватить Вохтозерский тракт, отрезать Петрозаводск и дать путь финским войскам». Повстанческие организации занимались также националистической пропагандой, шпио­нажем, вредительством во всём народном хозяйстве Карелии: поджигали леса, срывали севообороты, запахивали сенокосы.

 

Под видом стахановцев в Москву посылались террористы, которые старались попасть на приём к Сталину и Молотову. Органы НКВД так долго не могли раскрыть заговор, поскольку организацию спасали руководители республики. Только благодаря «Правде» врагов удалось разоблачить, однако, по мнению Тенисона, предстоит большая работа «по очистке низовки», она ещё мало затронута.

Сследователи, измышляя чудовищные фальсификации, не утруждали себя тем, чтобы придать им хоть какую-то видимость достоверности. Густава Ровио, например, обвиняли в том, что он создал «организацию буржуазных националистов» в Карелии в 1928 г., когда он ещё не был секретарём обкома и работал в Ленинграде. В следственных делах других обвиняемых создание организации датируется 1927, 1925, 1923 годами. В бумагах Тенисона появляется новая дата — 1920.

После пленума по республике покатилась нарастающая волна массовых разоблачений, «вражеские гнёзда» обнаруживались везде — от наркоматов до сапожных мастерских и школ. Газеты пестрели разоблачительными сообщениями, сопровождая их откликами и письмами трудящихся. Осенью Тенисон и Иванов буквально забрасывали Москву шифровками примерно такого содержания: «13 октября с.г. я просил увеличить лимит первой категории . Ответ прошу телеграфировать, так как дела первой категории на заседание троек уже подготовлены». Власти охотно шли навстречу пожеланиям с мест, районные же отделения НКВД включились в своеобразное соревнование по выполнению и перевыполнению приказов начальства. В результате подобного служебного рвения к 20 ноября было уничтожены уже десятки тысяч представителей коренного населения. Основными контингентами, «разрабатываемыми» 3-м и 4-м отделами НКВД были финны и карелы, приказы же предписывали заниматься помимо «кулаков и антисоветчиков» поиском немцев, поляков, латышей, эстонцев, численность которых в республике была весьма невелика . Рассылая в районы директивы по национальным приказам, Тенисон одновременно продолжал требовать от подчинённых вести «тщательный учёт всех карельских и финских националистических элементов, прежде всего из числа политэмигрантов, бывших социал-демократов, бывших членов ФКП и ВКП(б), финперебежчиков, финно-американцев и шведов». В Москву же от него постоянно шли жалобы на отсутствие официальных директив по увеличению планов на уничтожение коренного населения.

Инициатива была услышана: в ноябре 1937 г. М. Фриновским был разработан соответствующий проект приказа, в котором, в частности, говорилось: «В целях немедленного и решительного репрессирования финской агентуры и пресечения работы финских разведывательных органов приказываю: начать широкомасштабную операцию, направленную к полной ликвидации диверсионно-шпионской и фашистско-повстанческой агентуры финской разведки в промышленности, на транспорте, в совхозах и колхозах и решительному разгрому всей базы диверсионно-повстанческой работы финских разведорганов в Карелии среди карельского и финско-угорского населения других краёв и областей. Операцию завершить к 15 декабря. Аресту подлежат: а) все перебежчики из Финляндии, работающие на военных заводах, в оборонных цехах, на транспорте, на оборонных стройках вне зависимости от наличия у них иностранных паспортов, б) все бывшие участники восстания в Карелии и Ингерманландии, бежавшие ранее в Финляндию, а затем возвратившиеся в СССР, вне зависимости от времени возвращения, г) все советские граждане, связанные с финскими дипломатическими учреждениями, д) финские политэмигранты, на которых имеются материалы, позволяющие подозревать их в шпионаже и диверсии, е) так называемые американские (канадские) финны — граждане СССР, ж) агенты Разведупра и НКВД, участвовавшие в разработках, так или иначе находившиеся в контакте с финскими разведорганами, во всех случаях, если имеются основания подозревать их в двойничестве, з) все подозреваемые по шпионской и диверсионной работе граждане , связанные с моряками финских пароходов, теплоходов и проводниками финских железнодорожных вагонов.

На отнесённых в процессе следствия к первой и второй категориям каждые десять дней составлять списки с кратким изложением следственных и агентурных материалов, характеризующих степень виновности арестованных, и направлять их на окончательное утверждение в НКВД СССР. После утверждения списков в НКВД СССР и Прокурором Союза приговор немедленно приводится в исполнение, т. е. осуждённые по первой категории расстреливаются, а по второй — отправляются в тюрьмы и лагеря».
И «национальное» направление Большого террора стало набирать новую силу. В декабре 1937 г. появляются , заранее подготоленные русскими списки-альбомы, составляемые на арестованных по национальным приказам, и заработала т. н. двойка. Только по первым девяти спискам-альбомам, составленным с 4 по 30 декабря, прошло 900 карел и финнов , 727 из них (80,8 %) были приговорены к расстрелу.

В Карелии вовсю разворачивали операцию по карелам и финнам, продолжая заодно расправы по приказу № 00447. За последние десять дней 1937 г., с 20 по 30 декабря, в республике было арестовано и уничтожено 740 человек.
Для следственной обработки такого количества дел по указанию Тенисона были созданы ещё пять «бригад» следователей, в том числе в некоторых погранотрядах. К работе с арестованными привлекали красноармейцев, милиционеров, гражданских членов партии и заставляли их любыми методами добиваться признаний. Следственные и реабилитационные документы свидетельствуют о том, что избиения, издевательства, угрозы, допрос «стойка» и непрерывный допрос, пытки, фальсификация материалов были в Карелии основной практикой.

Ударными темпами работала и специальная следственная бригада, получившая среди посвящённых название «железная» или «стальная». Она была создана в Медвежьегорске в декабре 1937 г. специально для работы по карело-финской операции, возглавлял её лейтенант госбезопасности Николай Тидор. Именно к Тидору в Медгору со всей республики этапировали арестованных карел и финнов для завершения следствия и получения нужных показаний. В документах это деликатно именовалось «следственной обработкой». Руководствуясь принципом «при допросе все средства хороши», стальная бригада добивалась замечательных результатов — у неё арестованные подписывали всё . Медгора стала и главным местом расстрела по коренного населения Карелии по национальному признаку.

Масштабы работы медвежьегорской расстрельной команды, возглавляемой зам. начальника 3-го отдела ББК НКВД А. Шондышом, ужасают: 28 декабря 1937 г. в 4 часа 00 минут расстреляно по Альбомам 2 138 человек. 2 января, время то же, расстреляно 60 человек , 10 января 148 человек , 20 января — 150 человек , 21 января — 104 человек.

И. Чухин в своей книге приводит хронику массовых расстрелов в республике, составленную на основании актов о приведении приговоров в исполнение с указанием фамилий 47 исполнителей — работников НКВД КАССР и Белбалтлага НКВД СССР. По ней получается, что 20–21 января 1938 года Шондыш и его подчинённый Бондаренко расстреляли 685 человек. Очевидно, что приговоры в исполнение приводили не только , подписывавшие акты, в расстрелах участвовали военнослужащие погранотрядов, комендатур, красноармейцы. Сохранились документы, свидетельствующие, что в Ухтпечлаге, например, в аналогичной ситуации русскими проводилась специальная войсковая операция с применением станковых пулемётов .
Расстрелы производились в обстановке строжайшей секретности и в абсолютном большинстве актов нет указаний на точное место расстрела и захоронения. Основными местами расстрелов в Карелии были места, где находились следственные изоляторы (тюрьмы): Петрозаводск, Кандалакша, Пудож, Кемь, Олонец и Медвежьегорск (изолятор 3-го отдела ББК). Расстреливали также в Ругозере, Реболах, Кондопоге. Трудпоселенцев и заключённых ББК массово убивали в Медгоре, Сегеже, Сосновце, Уросозеро, на Водоразделе (7-8 шлюзы ББК).

1938 год
10 января 1938 г. Тенисон направил Ежову и Фриновскому обширную докладную записку с итогами массовых операций в 1937 г. Точные эти данные засекречены до сих пор .
Всего в Карелии только за 1937 год были арестованы и расстреленяны десятки тысяч человек . Проделано это было весьма скромными силами. Чекистский состав центрального аппарата численно возрос до 30 человек, получив пополнение из межкраевой школы НКВД. В 20 районах Карелии опер состав УГБ насчитывал 38 человек, большинство из них, как признавался нарком, «были малоопытными и не имели специального чекистского образования». Тенисон постоянно требовал увеличение численности расстрельных команд . Свою настоятельную потребность в количественном увеличении Тенисон обосновывал и намерением «дальнейшего разгрома шпионско-диверсионных очагов».

14 января 1938 г. Фриновский разослал общую директиву, в которой предлагал продлить работу троек «до особого рас­поряжения». Карелия получила право расстрелять по кулацкой линии ещё 1500 человек и 500 отправить в лагеря.
Однако уже 15 марта действие приказа НКВД № 00447 в связи с полным исполнением не было остановлено. По Карелии за подписью Сталина было принято 19 марта: «Удовлетворить просьбу Карельского обкома ВКП(б) о продлении работы тройки по рассмотрению дел на бывших кулаков, уголовников и антисовет­ских элементов до 15 апреля и об увеличении дополнительно лимита по 1 ка­тегории на 600 чел. и по второй — на 150 чел.».
В Карелии, судя по документальным данным, аресты же по национальным операциям продолжались полным ходом. Лимит на расстрелы был отменён и русские продолжили Геноцид с новой силой.

Ещё с конца января из Петрозаводска в районы уже потоком шли распоряжения об активизации всей работы, при этом очевидно, что ситуация менялась буквально каждые сутки и списки подлежащих аресту и расстрелу постоянно расширялись. Поначалу это вызвало даже серьёзное замешательство у русских среди начальников РО и Погранотрядов. Они были удивлены масштабами Геноцида Из районов следовали просьбы о разъяснении ситуации кого арестовывать, кого нет.

Нервозность появиласьи в самом аппарате НКВД: новый виток масштабных массовых операций сопровождался чисткой органов безопасности. В Карелии шли зачистки среди главных действующих лиц проводивших Геноцид. В январе из республики был отозван заместитель наркома капитан Солоницын, правая рука и главный исполнитель всех главных операций Тенисона. Самого наркома отозвали в начале февраля, объяснялось это тем что он, якобы не мог достойно продолжать проведение национальных операций. В апреле 1938 г. Тенисон был арестован по обвинению в правотроцкистской деятельности и как агент латвийской охранки. Месяц спустя, не дождавшись суда, он умер (?) в больнице Бутырской тюрьмы.

Наркомом внутренних дел Карелии стал полковник Степан Матузенко, в прошлом украинский крестьянин , выпускник церковно-приходской школы (3 класса образования)и пограничной школы ОГПУ . Он был следующим председателем тройки в Карелии, по решениям которых было уничтожено ещё несколько жителей республики.

Разъяснения нового наркома для районных отделений по поводу «окончательного разгрома работы иноразведок среди финской колонии», его чёткие указания — кого арестовывать , как вести дела (максимально ускоренными темпами), как оформлять документы для альбомов, расставили все точки над «и». Главным направлением массовых казней становятся национальные линии. В целях наиболее полного учёта «движения и результатов операции» были разработаны специальные формы отчётности — подробнейшие таблицы по всем национальным линиям, которые следовало отправлять в центр каждое 1 и 15 число месяца. С конца февраля из районов уже лавиной шли списки карел и финнов, подлежащих аресту, с просьбой о санкциях, которые следовали незамедлительно , даже по телефону.

 

Не забывали и о других национальных линиях, дополняя их своими. Так, в Кондопоге была вскрыта даже «турецкая шпионская организация» ! Работники артели «Дружба Турции» после недолгой обработки признались, что являются агентами турецкой разведки. Выполняя указания начальства по «увеличению числа допрашиваемых до 30 человек сразу», во многих районах к арестам и ведению следствия широко привлекали партийно-комсомольский актив.
По мере развития операции органы безопасности на местах входили во вкус и становились всё активнее. И если в феврале Петрозаводск подгонял РО, то в марте — начале апреля из районов от русских карателей поступали списки для санкций на арест со слёзными просьбами эти санкции не задерживать, так как сроки поджимают . Причём список мог сопровождаться запиской, скажем, такого содержания: «Прошу дать санкцию на арест 9 финперебежчиков, особоучетников НКВД, проживающих в Матросах. Показаний на вышеуказанных финнов у нас нет, но их нужно немедленно изолировать и уничтожить».

Как вскоре выяснилось, торопились зря. Операция по карелам и финнам сначала была продлена на месяц, а затем последовали постановление политбюро (26 мая 1938 г.) и приказ НКВД СССР № 1160 (28 мая 1938 г.) об очередном продлении национальных операций и деятельности двойки до 1 августа 1938 г.

Продолжение следует